SV-MAMA.RU
Мамский сайт "Нижнего Новгорода"
Copyright c 2006-2024
Наступил апрель, заканчивалась долгая зима, на работе, наконец, вылезла из ста теплых одежек, и все стали умиляться моему пупку. Он у меня рано вывернулся, неделе к двадцатой уже верхняя часть торчала. Апрель был моим последним рабочим месяцем, декрет был положен уже с середины, но я договорилась с главбухом, что доработаю до мая. Работалось мне легко, сонливость, конечно, присутствовала, но я отлично расслаблялась с помощью форума, лазила по интернет-магазинам колясок и кроваток, зависала на сайте «MotherCare», читала разные статьи. Дома интернета еще не было, поэтому на работе я отрывалась. Тем более, был конец квартала, и я чувствовала себя очень нужной и полезной, а самое главное — впереди был отдых, и с этим ощущением работалось легко.
С апреля начала ходить в бассейн. Возник вопрос — в чем. Старые купальники — сплошная порнография. В водолазках и свитерах грудь не казалась очень уж большой, но, померив старые купальники, я оценила масштаб изменений. В магазинах «беременные» модели очень смешные — трусы, верх обычным лифчиком, а от него как бы юбочка отходит, закрывая живот, а на спине разрез. Даже мерить не стала. Еле нашла модель, хоть как-то сидящую на выросшей груди и похудевшей попе.
Первое занятие было забавным. На соседней дорожке была аквааэробика, и то ли от громкой музыки, то ли от новых ощущений движений моего тела, малыш «зашухерился». И никто уж прям особо не пялился, некоторые даже подходили и говорили: «На вас так приятно смотреть!».
В консультацию я по прежнему ездила на «Электрон». На анализы меня обычно возил Саша, а на прием сама — с пересадками. Меня радовало, что он ни разу не упрекнул меня в том, то я не хожу в консультацию на Мещере, а она была в соседнем от нас дворе. Особенно запоминающимися были наши зимние поездки, когда стояли морозы, и мы после сдачи анализов грелись в машине, а потом мелкими перебежками бежали на работу. Это были приятные минуты единения всей семьи в промерзшей машине.
Еще в середине февраля моя врач в консультации Тимофеева ушла в отпуск и сломала ногу, поэтому меня отправили к другому врачу, которая работала в ту же смену. Спасало только то, что с ней принимала «моя» акушерка Евгения Леонидовна, фактически, она-то и вела мою беременность. Новая врач Худошина оказалась страшной паникершей. Ей с самого начала вес малыша показался маленьким, а уж когда у меня началось отставание высоты стояния дна матки (это когда живот в сантиметрах меряют) от акушерского срока, сразу стала пичкать меня лекарствами. Я их пить не стала, правда, врала, что принимаю. Пришлось даже звонить Тимофеевой и спрашивать, насколько страшно это отставание. В ответ мне было, что я и сама не очень большая, но таблетки надо пить.
20 апреля меня официально оправили в декрет. А когда я стояла в очереди в регистратуру за больничным листом, ребенок закопошился, я стала гладить живот, как вдруг почувствовала небольшую шишку-бугорок. Погладила — бугорок пропал. Я сначала и не поняла, что произошло, а потом до меня дошло, что сынок первый раз выпятил кулачок.
Полторы недели в официальном декрете на работе пролетели очень быстро. Я доделывала отчетность и планировала, как потратить декретные. Так как я в один день получала оклад, декретные и премию, то Саша заехал в обед ко мне на работу и забрал деньги — я их толком и в руках подержать не успела. Но это, безусловно, было лучше, чем ехать с такой суммой на маршрутке. Провожали меня на работе шашлыком, я потом так этому радовалась — за все майские праздники выбраться на шашлыки нам так и не удалось.
Когда кто-нибудь сокрушался, чем же я буду заниматься в декрете, я выдавала свое расписание. Май загрузила по полной программе. По понедельникам и средам у меня были занятия по подготовке к родам в «Ладе», по вторникам и четвергам — бассейн, потенциально свободной оказывалась пятница, но и в нее находились дела. В середине мая я поняла, что не успеваю и половину запланированных дел.
3 мая, в 32 акушерских недели, состоялась заключительная встреча с малышом посредством УЗИ. На него я опять поехала в «Интру», но уже одна. Вес определили 1700 г — соответствовал 31 неделе, обвития нет, предлежание головное. Третье УЗИ — одно из самых непонятных: на экране умещаются только отдельные части тела ребенка. Так малыш еще прижался личиком вплотную к моему животу, и сделать фотографию не удалось. Еще и ручками лицо и мошонку прикрыл, в общем, капризничал. А я так готовилась к нашей встрече, наряжалась, красоту наводила.
Единственное, что немного смутило Пигаеву — вес. Для 32 недель ниже нормы, а для 31 — самое то. Но она подняла все предыдущие протоколы и сказала, что все в норме, и срок родов она предполагает 4 июля. Ждать так долго мне что-то не хотелось. Худошина в консультации, как увидела протокол УЗИ, так сразу записала мне в карточку «маловесный плод» и снова оправила меня в дневной стационар, из которого меня снова послали. Зато Шамовой наши параметры понравились. Пощупав живот, Марина Владимировна сказала, что малыш длинный и худой.