• Пузатые истории >>
• Лапуля-Красотуля и Сережа зажгли на небе звездочку по имени Полина!!! >>
• Глава II. Рожаем вместе с мужем

8 августа. Нашей семье два года!

• 10-00. Просыпаюсь; что-то как-то сильно больно, спазматические боли внизу живота. Спать больше не могу. Вспоминаю признаки начала родов. Хм. Да не, не рожаю. Звоню Сереже, считаю интервалы — через десять минут в течение часа. Интервал не сокращается.

Сережа командует звонить Лапшиной. Звоню, говорит — приезжай, посмотрим. Вызываю такси, едем в роддом. Смотримся. Врач говорит, что очень маленький интервал, может, схватки тренировочные, и вообще, иди домой пока, если что, может, к вечеру зарожаешь. Иду домой пешком (живем через дорогу), захожу в магазин за продуктами, прихожу, завтракаю.

Тошнит. Снова засекаю время, десять минут — не сокращается, но становиться больнее. Звоню мужу, он порывается выезжать ко мне с работы. Я его останавливаю, говорю, что еще рано, и вообще, это, может, и не роды вовсе. Сама думаю: если ЭТО не роды, то это просто пипец!

• 14-00. Приезжает Сережа. У меня уже сыплются искры из глаз, прыгаю на боле; холодно, на улице + 30. Меняю позы, дышать не получается.
• 14-30. Звоним Лапшиной. Описываем происходящее. Говорит — приезжайте. Судорожно идем бриться-подмываться. Скажу я вам, друзья, зрелище не для слабонервных. Интервал уже минуты две-три, и в это время надо успеть что-то сделать.  Процесс затягивается, все усложняется плановым отключением горячей воды. Кое-как заканчиваем, хватаем мешки, прыгаем в машину, едем.
• 15-30. Забегаем в приемный покой со словами: «Здесь рожают?».

Лапшина нас ждет, смотрит. Раскрытие два-три сантиметра, воды уже отошли. Думаю: «Интересно, когда? В десять утра были на месте». И со словами: «Ну, вы пока тут осваивайтесь, а я приеду в 19-00, и родим» Лапшина уезжает.

Иду на клизму (оказалось, это сущие пустяки) и оформляться. Сережу отправили переодеваться. Все это сопровождалось весьма ощутимыми схватками, но я все еще в полном уме и здравии.

• 16-30. Наконец-то меня отпускают и ведут в родовую. Встречаюсь с Сережей, теперь я в надежных руках. Мы просим болл, коврик. Нам говорят, что еще рано. Меня кладут на кровать, ставят КТГ (говорят лежать час и отслеживать сердцебиение ребенка и силу схваток). Вот тут стало просто совсем «неприятно». Схватки на спине — это жесть. Краем глаза смотрю на дисплей аппарата, вижу 90% вместо положенных 50%. На пике боли сжимаю Сережины руки (без них я бы пропала!). В голове откуда-то всплывает дыхание «хи-хо» и «собачка». Вместе дышим. Сережа расправляет мне напряженные мышцы лица (напряжена должна быть только матка, так легче справиться с болью).

Предлагают сделать укол но-шпы, соглашаемся. Спрашиваю у аккушерки: «Какая у меня фаза родов?», в ответ слышу: «Еще латентный период» и вижу ее удивленные глаза. Думаю: «Еще долго, надо потерпеть»… Тут меня начинает неожиданно тужить. Странно, в латентный период такого быть не должно. Приходит аккушерка, снимает КТГ (час еще не прошел). Мы спрашиваем: «В чем дело?». Она говорит: «Да сейчас уж родим». Стелет на кресло пеленки-клеенки, очень осторожно переводит меня туда. Я мужественно выполняю все ее инструкции и наставления любимого мужа. Звали ее Светлана, очень вежливая и внимательная женщина.

Слышу команду — «Тужься!». Тужусь раз — головка, тужусь два — слышу: «Тройное обвитие». Сердце забилось чаще. Чувствую тепло рук моего мужа на своей голове и невероятный заряд энергии и поддержки! И тут раздается заливистый звонкий крик нашей пуговки.

• 18-00, 3530 г, 56 см.

Акушерка сказала, что у меня была длинная пуповина, целых 50 сантиметров, и она не дала Полине задохнуться, и что природа берегла нашу дочу.

После этого нашего пушистика положили мне на живот (тогда она показалась мне такой пушистенькой). Она была такой теплой-теплой. Слезы потекли по моим щекам,  и совершенно не верилось, что час назад этот комочек жил у меня в животе, а каких то девять месяцев назад ее и вовсе не было с нами.

Теперь нас трое: мама, папа и Полина.  Какое это счастье — быть вместе!

Я родила послед, нам показали «домик», в котором жила наша доча. Потом ее забрали, запеленали, дали папе на ручки. Они сидели рядом, такие счастливые и умиротворенные. А мне в это время накладывали небольшой внутренний шов и ставили сокращающую матку капельницу.

Это был самый счастливый момент моей жизни. В голове возникла мысль: «Это должна пережить каждая женщина!». Уже не помнились ни боль, ни неудобство от большого живота, ни беременные страхи. Все меркнет, когда видишь этот крохотный кулек на руках самого близкого и родного человека. Акушерка приложила мне дочу к груди и даже подержала, пока она жадно причмокивала! Так началось наше ГВ.

Пока Полинка грелась под лампочкой, мы с Сережей хвалили друг друга за «хорошую работу» (акушерка называла меня отличницей), а я была ему безумно благодарна за тот вклад, который он сделал в этот важный для нас двоих процесс. Без него все было бы не так хорошо, и уж точно намного сложнее! Этот совсем новый для нас этап жизни мы пережили ВМЕСТЕ, рука об руку, нашими общими силами и горячими любящими сердцами.

Спасибо тебе, муж мой! Я тебя люблю!

Потом начались смски: «Мы родили дочку», и бесконечные «Поздравляем!» в ответ.

Два часа мы принадлежали друг другу в этой родовой палате с самым дорогим человечком на Земле. Мы это сделали!

• В 20-00 за нами пришла медсестра с каталкой и увезла меня в послеродовое отделение на четвертый этаж, в единственную свободную двухместную палату № 415.

Пять дней мы провели с Полиной в роддоме, все у нас было хорошо. Малышка усиленно питалась маминым молочком, и выписались мы даже с прибавкой в весе! Встречала нас куча друзей, родных и близких с шариками, цветами и счастливыми улыбками.